Британский "кавказский проект" и его проектанты

Автор: Administrator
30.07.2006 г.

Британский "кавказский проект" и его проектанты

Весь исторический период после Второй мировой войны прошел для Великобритании в поисках своей новой роли и места в мировой политике, возможностей восстановления влияния в различных регионах мира. Было бы заблуждением рассматривать внешнеполитические цели и задачи Великобритании чрезмерно прагматически. В послевоенной британской политике мало романтизма, но достаточно имперского достоинства и веры в величие Британской империи в будущем. Великобритания, по-прежнему, сохраняет сильные позиции во многих регионах, а также военно-политическое присутствие, не пропорционально более значимое, нежели масштабы ее экономики. Возникновение новой политической и геополитической ситуации в Евразии, предопределили новые геоэкономические перспективы в России, Центральной Азии и Кавказе. Британская политика не привлекала бы внимание, если бы преследовала только геоэкономические задачи. Придерживаясь "золотого правила" максимально экономизировать внешнюю политику, Великобритания не ограничивается экономической банальностью и пытается выстраивать свою политику, одновременно тесно сотрудничая с США, и проводя самостоятельные усилия, преследуя достаточно "автономные" цели и задачи.

Несомненно, Великобритания уже довольно убедительно выстроила свой "Кавказский проект", представляющий собой совокупность инициатив, мероприятий, рычагов и групп симпатизантов, что способствует выполнению двух стратегических задач: оказывать влияние на ситуацию на Южном Кавказе и управлять данной ситуацией; оказывать влияние и давление на Россию, используя южнокавказские и северокавказские проблемы. Эти задачи, конечно же, предполагают филигранную работу, поскольку необходимо одновременно создать ресурсы давления и влияния, а также не допустить чрезмерного усиления конфронтации, что могло бы привести к вооруженным конфликтам. Британская политика на Кавказе имеет горький опыт. Попытавшись сформировать некий "Чеченский проект", британские политики убедились, что ситуация очень быстро вышла из-под контроля (собственно контроля и не было), что трансформировалось в региональную катастрофу. Практически, в этом случае Великобритания столкнулась с такой же ситуацией, что и США во многих регионах, то есть с "благими" начинаниями, в результате получая самые серьезные угрозы.

В определенном смысле диапазон интересов Великобритании на Кавказе более обширен, чем интересы США. Вопреки полной уверенности нуворишей от политологии стран Южного Кавказа, США не имеют в этом регионе иных стратегических интересов, кроме нефти, а приоритетами являются безопасность и стабильность. Это банальность, и именно поэтому пока не воспринимается местными интеллектуалами. Видимо, полное понимание придет только после завершения резервов нефти. Некоторые видят в этом утверждении проамериканскую позицию, но это восприятие также исходит от ложно-левых взглядов тех же местечковых политологов. Несмотря на плохо сформулированные, но все же имперские цели и задачи на Кавказе и в Центральной Азии, пока что стратегические интересы Великобритании в регионе, также как и американские, вмещаются только в нефтяные проекты (даже не газовые). Однако, основные нефтяные интересы британцев вовсе не в Кавказо-Каспийском регионе, а в России. "Бритиш петролеум", во многом, приняла участие в кавказских проектах по причине необходимости контроля и недопущения иного главного участника. Великобритания с самого начала не испытывала энтузиазма по поводу выбора трассы нефтепровода через территорию Турции. Именно сотрудничество с Россией позволяет обеспечить "Бритиш петролеум" место среди лидеров нефтяного бизнеса в ближайшие два-три десятилетия. России также весьма выгодно сотрудничество с данной глобальной нефтяной компанией. Но ситуация в России и во всей Евразии рассматривается, британцами, как нестационарная, и имеются довольно неблагоприятные политические ожидания. Поэтому, Россия, российское общество и политический класс "нуждаются в опеке", для обеспечения контроля и нивелирования неожиданностей. В связи с этим, наряду с некоторыми "классическими" приемами британской политики, разработан и внедряется британский "Кавказский проект".

В современном мире можно наблюдать ряд британских проектов, в рамках которых сочетаются и переплетаются геополитические и геоэкономические интересы не только Великобритании, но и США. Кавказский британский проект не столь масштабен, насколько это ощущается в самом Кавказском регионе. Но он является важным операционным инструментарием британской внешней политики. Данный проект предусматривает инициацию и управление рядом региональных конфликтов, конфронтационных политических проблем. Данные конфликты и проблемы имеют смысл, если они хорошо управляются.

Британское аналитическое сообщество превосходно изучило особенности и проблемы Южного и Северного Кавказа. Проблемами Северного Кавказа, в том числе - Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария, Северная Осетия, Ингушетия, Чечня и Дагестан - практически весь "этнический пояс" Северного Кавказа находится в сфере деятельности тех же организаций, которые входят в консорциум по карабахской проблеме, а также в некоторые другие. Данная программа, имеет отношение не только к Кавказу, но и региону Центральной Азии и России. В рамках данной программы, и других сопутствующих программ в отношении Кавказа, применяются некоторые технологии, направленные на развитие гражданского общества, местных СМИ, общественных и межэтнических и иных отношений, предпринимаются различные акции - конференции, семинары, круглые столы. Эти известные технологии, прежде всего, направлены на формирование рычагов влияния на ситуацию и долговременную перспективу. Создание этих рычагов предполагает широкую работу с представителями местных властных элит и гражданского общества. Таким образом, на данном этапе разработки британского кавказского проекта, ставится задача сформировать сетевую систему влияния на политическую и социальную ситуацию.

Данные программы, которые можно рассматривать, как часть единого британского кавказского проекта, в последнее время плотно занимаются проблемами западной части Северного Кавказа, что связанно с процессами в Адыгее, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. По прогнозам британских экспертов, в регионе ожидается радикальная конфликтная ситуация, массовые выступления, межэтнические столкновения, усилятся религиозные проблемы, то есть - весь возможный комплекс волнений. В рамках данной программы, происходят подробные исследования, при проведении широкой и систематической "полевой" работы. По прогнозам британских экспертов, в регионе Северного Кавказа, прежде всего западной части региона ожидаются крупные массовые выступления, направленные, как против местных властей, так, и против федеральной власти.

Перед британскими политическими проектировщиками стоит задача создания предпосылок в рамках управляемой системы, когда возникает возможность использовать те или иные политические и социальные потенциалы в целях оказания серьезного давления на Россию. В связи с этим, есть некоторые версии, имеющие право на жизнь. Рассматривая происходящие процессы в Абхазии, возникает версия в том, что инициаторы британского кавказского проекта не заинтересованы в решении абхазской проблемы, в том смысле, что Абхазия должна вернуться под контроль Грузии. Абхазия является весьма удобным рычагом для влияния на Россию, пока она находится в этом "подвешенном" состоянии. Решение абхазской проблемы, как в направлении возвращения под контроль Грузии, так и ее инкорпорация Россией, конечно, же, не устраивает центры, заинтересованные в управляемости региона. Проблема Южной Осетии как ни что иное позволяет оказывать довольно сильное давление на Россию. В этой связи, представляется важным распространение влияния на Северную Осетию. Создание системы "переливающихся сосудов" - Южная и Северная Осетия позволит создать более мощный рычаг давления на Россию. Кроме того, опыт который приобретен правящими в непризнанных государствах элитами, позволяет им вывести свои небольшие республики из сферы использования их в качестве рычагов давления. Поэтому стало целесообразным задействовать потенциалы республик и этнических групп Северного Кавказа. Чеченский проект пока либо завершен, либо заморожен. Ситуация в Дагестане остается не ясной, так, как помимо британских интересов, в регионе присутствуют, также, саудовские и турецкие интересы.

В связи с данными британскими и иными стратегиями, процесс карабахского урегулирования был призван продемонстрировать создание новой ситуации, когда, система безопасности на Южном Кавказе становилась независимой от России. В значительной мере, эта цель уже достигнута и многие проблемы безопасности в регионе решаются без участия России, но задача заключалась в полном исключении роли и места России в регионе. Провал урегулирования карабахской проблемы достаточно расстроил планы инициаторов. Но данная проблема не рассматривается, как чрезвычайно важной, поскольку и без ее решения США и Великобритания могут успешно решать свои проблемы в регионе.

Представляется важным верно оценивать значимость и роль тех или иных проблем в регионах для стратегий США, Великобритании и ведущих государств континентальной Европы. В оценках американских и британских экспертов все более утверждается убежденность, что южно-кавказские проблемы не очень удобные рычаги для реализации различных планов и задач.

Британский "Кавказский проект" подразумевает комплексные усилия по контролю и использования в определенных направлениях различные политически активные точки и зоны на Южном и Северном Кавказе, в число которых входят: политические партии, общественные организации, общественно-политические процессы и борьба, как таковые, социальные проблемы, и, конечно же, этно-политические, военные и иные конфликты. При этом, ведется активная работа по интеграции этно-политических, социально-религиозных и различных политических проблем по обе стороны Большого Кавказского хребта, как способ повышения эффективности проекта в целом. В настоящее время, убедившись в опасности и высоких рисках в зоне восточной части Северного Кавказа и в тщетности проведения каких-либо мероприятий в этой зоне, Великобритания проявляет активность и интерес к западной части Северного Кавказа, того, что касается черкесско-адыгейского мира. Здесь обращает внимание то обстоятельство, что Великобритания совершенно не заинтересована в возвращении Абхазии под контроль Грузии, так, как пребывание этого непризнанного государственного образования в подвешенном состоянии обеспечивает его связь с черкесско-адыгейским миром, в том числе выход к Черному морю. Великобритания проявила большую активность в период грузинско-осетинского конфликта в 2004 году, так, как не могла допустить возможных ударов по трассе нефтепроводов и, вообще, не была заинтересована в эскалации конфликта. Одной из главных задач Великобритании в рамках "Кавказского проекта" является инициатива в отношении Батумского транспортного узла, который, включая порты и терминалы, поставлен под ее контроль. Из Батумского региона вытеснена Россия, и теперь стоит другая задача - не допустить чрезмерного усиления Турции в этом регионе. На протяжении такого весьма незначительного эпизода, как конфликт в Батумском регионе в 2003 - 2004 годах, который привел к устранению режима Абашидзе, британские нефтяные и трастовые компании серьезно стали рассматривать альтернативные маршруты транспортировки нефти, прежде всего, иранские маршруты, о которых так долго и бесплодно мечтают в Лондоне. Британские политические консалтинги весьма активны в Грузии.

Следует отметить, что данную политику Великобритании на Кавказе невозможно назвать ни деструктивной, ни, тем более, политически-агрессивной. Во многом, благодаря политике Великобритании, Южный Кавказ оказался в принципиально ином международном положении. Во-первых, регион, из застойно-маргинального стал динамично-транзитным, параллельно нефтяным проектам, развиваются и другие отраслевые кластеры, а также Армения, которая не вовлечена в коммуникационные проекты. Во-вторых, во многом благодаря энергокоммуникационным проектам, в регионе стабильно установлен режим безопасности. Британская политика способствовала консервации конфликтов в Абхазии, Южной Осетии, и, прежде всего в карабахской провинции. Подчинив, политические ритмы на Южном Кавказе своим нефтяным интересам, Великобритания, в значительной мере способствовала исчерпанию дискуссионной составляющей карабахской проблемы, когда международное сообщество, практически, признало невозможность возвращения карабахской провинции Азербайджану и право Нагорно-карабахской республики на суверенитет. Британские усилия на Кавказе, направленные на генерирование рычагов и ресурсов для давления на Россию, совершенно не связаны с какими-либо деструктивными целями, но весь этот "Кавказский проект" направлен на игнорирование прав России на Южном стратегическом направлении, как великой державы и кавказской страны. То есть, в регионе реализуется "классическая" имперская политика, которая не считается ни с чем, и ни с кем, а отдельные позитивные результаты представляются объективными совпадениями с британскими имперскими интересами. По существу, в регионе продолжается, после 70-летней паузы, британско-российская геополитическая борьба. Было бы неверным утверждать, что британские проблемы на Кавказе связаны только с Россией. Это вовсе не так и "Кавказский проект" ориентирован не только против России, а в отдельных случаях и связан с позицией США, чья политика часто изрядно раздражает Лондон, где время от времени, звучит сакраментальная фраза о том, что "американцы простые люди". Одним из главных разногласий между Великобританией и США является отношение к Ирану, с которым британская политика связывает многие свои задачи в обширном регионе "Большого Ближнего Востока", а иранская тема, так или иначе, привязана на Кавказо-Каспийском регионе. Представляет интерес, что Великобритания никогда не была сторонницей усиления влияния Турции на Кавказе и нынешний период резкого ухудшения турецко-американских отношений вполне устраивают Великобританию.

Но особой статьей британского "Кавказского проекта" является карабахская проблема. Длительное время Великобритания умело уходила от лоббирования интересов Азербайджана. Она предпочитала лоббировать интересы семьи Алиевых, что было более почтенным делом. По выражению одного из корифеев британской политической аналитики, - "Великобритания сочла бы достойным лоббировать интересы какого-либо коммерческого проекта, но не страны, которая существует несколько лет и не находит себе уверенности признать свершившийся факт". Тем не менее, "Бритиш петролеум" и другие британские компании имеют в Азербайджане определенные интересы и их необходимо защищать. Вопреки распространенному мнению о том, что "Бритиш петролеум" занимается лоббированием интересов Азербайджана, все же это выглядит несколько иначе. Британское правительство, проводя соответствующую политику, не может не пытаться или, скорее, не демонстрировать защиту интересов Азербайджана, тем самым отстаивая интересы британских компаний.

2004 год прошел под знаком мощных инициатив на "большой" Европейской политической арене, где Великобритания, апеллируя к богатому багажу, во многом демагогическим европейским принципам и нормативам, готовила почву для продавливания некого проекта урегулирования карабахской проблемы. Ведущие европейские государства - Франция и Германия, несомненно, имеют определенные амбиции на Южном Кавказе. Однако, Франция имеет надежды на значительное влияние только в Армении, а Германия ставит задачу обеспечения альтернативных коммуникаций с Центральной Азией, которые могли бы успешно заменить российские. Но эти задачи не стали базой для развертывания масштабной актуальной политики. Определенные усилия Франции и Германии локализируются и не находят развития и в целом интересы Франции и Германии в регионе остаются локальными. Из европейских государств, практически, только Великобритания преследует глобальные цели, связанные с энергетическими проектами. Нельзя утверждать, что Великобритания располагает на Южном Кавказе операционной системой управления политическими и социальными процессами, но, опираясь на поддержку США, британская политика пытается решить некоторые задачи, которые позволили бы обеспечить необходимый уровень безопасности в регионе, исходя из имеющихся интересов.

После данных попыток представить карабахскую проблему в пользу Азербайджана, что по оценкам выглядело весьма сомнительным, в 2005 году наступило время непосредственным инициациям. Было сделано все, чтобы упрятать деятельность британского правительства подальше от любопытных глаз. Не располагая формальными рычагами влияния на процесс урегулирования карабахской проблемы, так, как Великобритания не является сопредседателем Минской группы, она сумела, практически, монополизировать процесс консультирования и политическое проектирование. К 2006 году, практически, все консалтинги, занимающиеся разработкой предложений по урегулированию, являются британскими, расположены на британской территории, тесно интегрированы в правительственные структуры Великобритании. В Великобритании создан консорциум по карабахской проблеме, который включает организации "Conciliation resources", LINKS - The London information network on conflicts and state-bulding, "International Alert", The Institute of War and Peace. На поверхности данного проекта фигурировала так называемая "Международная кризисная группа", выполняющая роль "аналитической бухгалтерии". Вместе с тем, эти организации представляют собой небольшие консалтинги, с малочисленным штатом и располагют специалистами, которые не могли бы выполнять задачи проектантов столь серьезных проектов. Эти сотрудники представляют собой вполне доброжелательных, разумных молодых людей, на которых взвалили совершенно непосильные задачи.

Сотрудники кавказских и евразийских программ данных институций получают определенные средства от правительства Великобритании (примерно 2 млн. фунтов) и активно сотрудничают с министерством иностранных дел (Foreign and Commonwealth Office) Великобритании. Кавказскую политику Великобритании призван координировать и направлять представитель премьер-министра на Южном Кавказе, опытный и влиятельный британский дипломат Брайан Фолл. Несмотря на попытки диверсифицировать разработку предложений и проектов по Южному Кавказу, использовать, при этом, различные консалтинги, принятие решений, видимо, осуществляется в обычном порядке в иерархии внешнеполитического ведомства.

И все же. Нет оснований утверждать, что Великобритания имела цель продавить данный "карабахский проект" любой ценной и за любую цену. Имеется достаточно признаков того, что Великобритания, скорее, демонстрировала свое желание осуществить данные задачи. "Карабахский проект", несомненно, имел демонстративный характер и главным адресатом и зрителем был Азербайджан. Британский "карабахский проект" потерпел фиаско и создается впечатление, что британские эксперты и проектанты, задействованные в этом проекте, наконец-то, спокойно вздохнули. Еще немного, и консорциум по карабахской проблеме продемонстрировал бы свою полную технологическую несостоятельность. Однако, вызывает интерес следующее. В Великобритании имеются хорошо известные специалисты по проблемам Кавказа, Балкан, Ближнего Востока и Центральной Азии, имеющие опыт сотрудничества с правительством. Как ни странно, практически, ни один из данных академических и иных специалистов не был привлечен к разработке "карабахского проекта". Создается впечатление, что консорциум по карабахской проблеме, включая вышеперечисленные четыре организации и эту таинственную "Международную кризисную группу", представляет собой некий эзотерический орден, выполняющий довольно странные задачи, нарочито публичного характера. В определенном смысле, никакого фиаско не произошло, если рассматривать данные инициативы Великобритании основой уже той политики США, которая привела к выходу из игры Минской группы ОБСЕ и утверждение принципов Дж.Буша, которые предполагают возложить ответственность на стороны конфликта. США, осуществив, свои главные задачи на Южном Кавказе, более не собираются демонстрировать непродуктивность своей политике в столь капризном регионе, как Южный Кавказ. (Это касается и Грузии). Поэтому результаты данных британских инициатив как ни что другое способствовало реализации важной задачи США - максимально снизить уровень своей ответственности. Эта новая позиция США и Великобритании во многом обусловлена нежеланием усиливать конфронтацию с Россией, что может привести не только к необходимости дополнительных усилий и затрат, но и к дезорганизации созданной ценой большого напряжения американо-британского нефтяного комплекса на Южном Кавказе. Это слишком большая цена за "чистую геополитику". Излишняя политизация геоэкономических проектов не в традиции британской политики.

Нужно сказать, что британское экспертное сообщество с самого начала этих инициатив с изумлением и крайним пессимизмом наблюдало за происходившими событиями. Прежде всего, причина этого пессимизма заключалась в понимании того, что США не собираются оказывать давление на стороны конфликта, что на доверительном языке означает - давление на Армению. У американцев свои интересы и свои задачи. Выполнять роль кувалды для самоуверенных европейцев, они не собирались. Нужно сказать, что британское экспертное сообщество, которое традиционно является мощным фильтром идей и проектов, испытывает значительное влияние со стороны американского экспертного "поля", на котором генерируются идеи пост-модерна в международной политике, хотя и ряд американских внешнеполитических проектов были разработаны, впервые, британскими специалистами. Таким образом, выражение о "простоте" американцев остается в Великобритании актуальным.

Игорь Мурадян - эксперт аналитического центра "Кавказ"

Закавказская шеф-редакция ИА REGNUM